За частой сменой интересов Асвада Амарго редко кому удавалось  разглядеть самую суть: почти маниакальное упорство с фиксацией внимания на одной, ставшей когда-то важной задаче.  Всё прочее сводилось к поискам средств к достижению этой цели или же бегству от тягот нереализованности замысла и частых приступов уныния, когда ему начинало казаться, что он ищет не миф даже, а шутку о байке, нечто, что могло и вовсе оказаться чьим-то авторским вымыслом, не более, чем красивой метафорой. 
Он просеивал тонны информации, чтобы собирать песчинки упоминаний о древнем искусстве, считавшемся утраченным еще в те времена, когда фейри жили кланами, сражались медными мечами и в майские лунные ночи выходили плясать на поля. А может не утраченной, а забытой, как нечто бессмысленное и непрактичное.
Несколько лет назад он, проторчав почти неделю в университетской лаборатории,  достиг определенных успехов в деле изменения свойств невидимых чернил, которые можно купить в любом канцелярском магазине. Теперь он мог сделать так, чтобы невидимые красители становились видимыми, видимыми условно и видимыми при определённых условиях. После этого его интерес к практической стороне алхимии пропал. Зато Асвад решил тогда, что если ему не удастся узнать секрет старинной техники, он готов воссоздать её.
Тогда он был юн, точнее немного более юн, чем теперь, а потому полагал, что достаточно будет повторить технологию формально, чтобы только был результат, не вникая в метафизическую и философскую суть процесса.
Потом ему попался популярный среди любителей поломать голову обо всякие учения трактат "Сокрытое в листве" и очень уж запал в душу, пусть даже и не был прочтен: на обложке была фотография мускулистой спины какого-то фейри, уместившейся от основания шеи до копчика, и  по всей спине извивался кольцами зеленый очень змееподобный бескрылый дракон. Всё видимое пространство, что было свободно от чешуек драконьего тела, заполняли облака, волны с пенными завитками, цветы, листья, веточки, зимородки, бабочки и... письмена.  Тогда же он узнал, как называется такое тату и поиски его сдвинулись с мёртвой точки, пусть и не продвинулись особенно далеко. Тату-мастера или слыхом не слыхивали о невидимом ирэдзуми, или считали эту технику мифической, или просто недоумевали, зачем кому-то понадобилось бы делать на теле рисунок, который всё равно никто не увидит.
Всё оказалось тривиальнее: он просто был чужаком, притом не собирался даже становится клиентом, пока не оказался в салоне с волшебным названием "Ирэдзуми",  прежде выкурив, вынюхав и заглотав немало всякой дряни с теми кто знал тех, кто что-то знает, с теми кто знал если не что-то, то кого-то и с этими тоже, а так же с тату-мастерами, которые могли уже толковать предметно и не просто наносили на тела клиентов картинки, но творили с их помощью магию.

Владелец и единственный мастер пропахшего дымом табака и каких-то трав салона "Ирэдзуми", в отличие от своих коллег был чист, как в день своего рождения - ни рунической вязи на тыльной стороне шеи, ни крылатого черепа на лопатках, ни креста с розой на бицепсе. Это был немолодой, тощий бука с сероватой кожей и странным разрезом широко расставленных глаз. Было в чертах его лица что-то от рептилии, а отсутствие проявлений каких-либо эмоций только усиливало это впечатление.
Бука  курил причудливой формы трубку, созданную из нефритовой полой сферы с маленькой бронзовой короной, окаймлявшей края отверстия, куда закладывался табак или иная дрянь, которой надлежало тлеть внутри каменных стенок почти сферической чаши. Сама же она охвачена была бронзовым орнаментом, представлявшим собой переплетенные тела змей, кусающих друг друга за шеи в передней части трубки, тогда как хвосты этих змей, слившись в один, и представляли собой  длинный, тонкий, изогнутый мундштук.
Ни кокаина, ни ЛСД, ничего кроме своих травяных смесей и ядреного гоблинского самогона Йотори Асаори, мастер ирэдзуми, не употреблял, но гостя, напрашивавшегося в ученики, угощать не спешил, несмотря на все намёки Асвада.  Внешне Асаори выглядел совершено равнодушным, возлежа на старом продавленном диване, пока эльф мерил шагами маленькую комнату, рассказывая о том, как и когда ему вставило понять тайны невидимой ирэдзуми.
- Всё совершенно не так, - усмехнулся он, - совершенно не так.
А после выгнал Асвада со словами, что это искусство не для него. Он-то выгнал, да вот Асвад Амарго не ушел.
Через пару часов неспешной беседы, казалось бы ни о чем, в салоне появился клиент - рогатый, полосатый с вывернутыми назад коленями и копытами на ногах. тело его было покрыто короткой  шерстью, выбритой  на одной лопатке, там где должна была появиться татуировка.
Пока  Асаори работал, Асвад заказал еду и кофе,  и в ожидании заказа устроился рядом с мастером - последить за его работой.
- Зачем  тебе тату, парень? - спросил он у полосатого, - шерсть отрастет и её не будет видно.
Тот  зашевелил крупными, похожими формой на белые лепестки, ушами и, не поворачивая головы, скосил левый глаз на Асвада. Глаз походил на вставленную между веками крупную черешню, настолько темную, что зрачок был практически неразличим.
- Не заметно знака, не заметно и того, кто им помечен, - протянул мастер, - особенно там, где много фейри и много магии.
- Талисман для вора?
Асаори и полосатый рассмеялись и в смехе клиента Асваду послышалось нечто, похожее на звук конского ржания
- Я - дичь, - полосатый чуть повернул голову, - моя выгода в том, чтобы охотники меня не поймали.
- И ты жульничаешь?
- Приходится...
Пока Асвад обедал в одиночестве, раздумывая о том, хочется ли ему попробовать себя в такой охоте и о том, нужно ли покупать лицензию, татуировщик закончил работу и отказался от предложения присоединиться к трапезе. Полосатый лежал ничком на кушетке, шумно дыша. шерсть на его спине влажно блестела, а рисунок на выбритой лопатке интригующе проглядывал через тонкую, в радужных переливах, плёнку.
Асаори вытряхнул и набил снова свою трубку и, закурив, скрылся за плотным пологом, закрывавшим дверь во вторую комнату своей берлоги, с неподобающе-гордым названием "салон". Вернувшись оттуда, он спросил полосатого, может ли тот идти.
Дикий сел и стал одеваться, а когда закончил, мастер протянул ему какой-то сложенный листочек.
- Итак, - Асаори устремил задумчивый взгляд на задержавшегося в салоне гостя, - избалованный юный эльф ищет развлечения в том, чтобы ставить на телах фейри свои метки?
Асвад вспылил и просветил татуировщика о том, сколько ему пришлось перечитать и попробовать, чтобы... ничего, в общем-то не добиться.
Татуировщик вычистил и снова набил свою трубку и устроился на продавленном диване, заваленном старыми, вытертыми подушками, без особенного интереса слушая гостя. В какой-то момент Асваду показалось, что тот заснул, но стоило эльфу подняться и развернуться в сторону двери, как Асаори  негромко спросил:
- Уходишь?
Асвад остался.
- Ученик всегда приходит тогда, когда ты снова готов кого-то...учить.
Амарго когда-то прочёл иное: "Учитель всегда появляется тогда, когда ищущий знаний готов учиться".

На второй день он принял набитую Асаори трубку из желтоватого, под кость, пластика, украшенную незамысловатым растительным орнаментом и попробовал той травы, на которой жил его наставник.
На третий, подумав с полчаса, согласился на тайную, невидимую ирэдзуми на своём теле.
Он уже знал, что сам мастер татуирован был полностью, но узоры на теле становились видны лишь под потоком воды, знал он, пока в теории и о том, как подобного достичь.
Вот только лежать несколько часов на пропитанной потом сотен фейри кушетке, куда Асаори частенько забывал подстелить салфетку, Амарго брезговал. Потому и предложил перебраться в свою квартиру.

И ведь ему казалось, что вытерпеть процедуру нанесения татуировки будет не сложно. Ему казалось, что незримое ирэдзуми должно быть красивым, а сюжет рисунка мастер обязан с ним согласовать...
Ему казалось, что даже незримый рисунок нужно наносить обычной машинкой, что всё дело в том, какие символы будут выбраны...
Ему казалось, что это Асаори должен выводить рисунок на его теле, а не наоборот...
А еще ему казалось, что он курит эту горькую травяную смесь целую вечность изо дня в день...

А потом он сквозь сон услышал собственный голос: "Вышвырни  отсюда эту падаль, Логан"
И Логан,  его слуга, из тех непонятных полукровок,  что сами не знают с кем в свое время путалась их мамаша, сгреб его в охапку и дотащив до ближайшего общественного лифта, запихал в полупустую кабину.
Асвад хотел было выскочить вслед за уродом, но двери лифта закрылись. Так что он мог лишь бессильно орать,  что Логан уволен и чтобы духу его не было, когда он вернётся.
Возвращаться домой Асвад раздумал, когда увидел своё отражение в темной витрине закрытого магазинчика и всё понял. Точнее не всё, далеко не всё, но два самых важных сейчас факта: из темноты за стеклянной гладью на него смотрело осунувшееся лицо татуировщика Йотори Асаори, а последние слова этого поганца, явно свидетельствовали, что из них двоих - он точно понимал, что произошло.
Асвад расхохотался - и отражение Асаори засмеялось вместе с ним, неприятно чужое, уныло-второсортное.

Спустя два часа он критично осматривал  комнату, где прежде работал Асаори, пытаясь сообразить, всё ли он обыскал, после того, как вызвал себе, точнее для утех собственного своего тела, полдюжины шлюшек и, представившись Логаном, сделал заказ курьеру, чьими стараниями серебряная сахарница на журнальном столике в гостиной была скорее наполовину полной в меру разбавленным коксом, чем наполовину пустой - в общем, обеспечил Асаори развлечениями.
Его трофеи умещались в рюкзаке и большом бумажном пакете. Соседи Асаори  охотно помогли Асваду выбить дверь, удовлетворившись объяснением, что ночь была слишком бурной, чтобы помнить о том, где он был, с кем, и что такое ключи.
Мысленно же он проигрывал версию развития событий в собственной квартире, пытаясь представить что делает в то же самое время Асаори с учетом того, что ему удалось выставить девок и развернуть курьера на пороге.

Перезвон трубочек "музыки ветра", заменявшей в салоне дверной колокольчик, застал Асвада перебиравшим коллекцию курительных трубок Асаори. Здесь были подлинные шедевры, которые можно было бы продать антикварам - и нужно было продать, чтобы обеспечить себя деньгами, если он хотел просто увеличить свои шансы добраться до родной матери и получить шанс пройти дальше порога, чтобы рассказать ей о случившемся. Он обернулся и недовольно взглянул на особу столь бесцеремонно прервавшую обыск.
- Вы не вовремя, лучезарная, - произнёс он в пренебрежительной своей манере, - в другой раз я готов был бы ради ваших прекрасных глаз на подвиги и безумства, но сегодня у меня несколько иные планы.
Впрочем, девушка, эльфийка по виду, была хорошо и дорого... одета. И весь её облик говорил о том, что ей привычно так выглядеть даже в столь странных местах, как тату-салон "Ирэдзуми". Уже одно это делало её достойной внимания Асвада Амарго, как бы убого он сам сейчас не выглядел.

Отредактировано Асвад Амарго (2019-11-01 08:51:24)

- Непохоже, что вы собираетесь рожать, - тускло улыбнулся Асвад посетительнице, начавшей раздеваться едва ли не прежде, чем говорить, - а астролог забыл вам сказать, что сегодня неблагоприятный день для  нанесения тату. Высок риск ошибиться. Да и к чему татуировки прекрасной и юной?

"Много искусственного жемчуга, много жемчуга, много, много", - в ритме биения пульса повторялись в его мыслях эти слова. Он представил реалистичные чешуйки на коже - перламутр с нежнейшим, заметным только искушенному взгляду розоватым оттенком и темное серебро по краю. стеклянные чешуйки, за которыми, игривыми бирюзово-изумрудными росчерками скользят вдоль позвоночника рыбки, те, что беспощадны к своим соперникам и готовы нападать даже на собственное отражение, чтобы победить или умереть.
- Мне, действительно пора, - он подошел к ней, - а если кто-то будет меня искать и спросит вас, фата, скажите, что я перебрался к Саламандре и просил вас об этом сообщить. Любому, кто спросит, даже если это будет... странный вопрос.
Он не понимал сути случившегося, он не знал, какое это колдовство, но, будучи вышвырнутым из собственного дома и сознавая, что его тело - не его, пребывал в уверенности, что быть Асвадом Амарго куда лучше, чем старым, укуренным татуировщиком из гетто. За это стоит и убить - выбросить обноски ненужного тела и прежней личности. Но он был Асвадом Амарго и собирался им оставаться и сегодня, и завтра, и во все другие дни своей долгой, чудесной жизни. Которую, для начала, нужно себе вернуть.  А для этого нужно добраться до вора раньше, чем он или его посланники доберутся до тощего старика из тату-салона.
Он не сомневался, что, не окажись в квартире Логана, Асаори убил бы его там же, но вынужден был импровизировать, потому что... слуга что-то сказал.
Что-то, из-за чего Асаори не мог оставить в доме  непонятного старика буку именно в тот момент.
- Хотя...
Он с неприлично-пристальным интересом рассматривал лицо девушки: тонкие, изящные черты, идеальную матовую кожу, легкие тени на веках, соблазнительный изгиб губ.
- вы... мы...- ему понравилось это "мы", и кивнув собственным мыслям, Асвад выдохнул, - мы же с вами хорошо знакомы?