- …ты руководитель четырех отделов, - тихо говорила Лорелей, довольно щурясь под ярким электрическим светом коридоров «Дораты», - как ты справляешься с напряжением?
- Опиаты, алкоголь, женщины и, конечно же, сон, - старший офицер службы безопасности клыкасто улыбнулся.
- Ну, это наша работа, а отдыхаешь как?
- Замолчите, - негромко произнесла шедшая впереди фата Амарго, и, несмотря на полную безэмоциональность её голоса, вокруг мгновенно повисла густая, почти физически ощутимая тишина.
В Дорате демократией даже не пахло. Современные веяния и прогрессивный подход к менеджменту не могли не оставить в ней легкого отпечатка, и потому где-то там, в низших звеньях, к рабам относились так, будто крепостное право уже отменили - но среди высшего руководства всё, как и сотню лет назад, подчинялось строгой классике. Потому прибытие фаты в GS Armero сопровождалось всеми традиционными для высшего звена атрибутами – лаково-черным экипажем, четырьмя широкоплечими безопасниками, русалкой-помощницей, державшей над фатой зонтик все те пятнадцать дюймов, которые пришлось пройти под сырым и белым осенним небом до дверей, и ещё одним бюджетом какой-нибудь не очень бедной страны к востоку от Атлантиды.
Если б фата Амарго могла, она в этот раз с удовольствием избежала бы большинства из этих вещей - не удалось.

Охрана, согласно негласному этикету, осталась где-то на середине полосы препятствий, чутко попивая кофе под светлым взглядом розововолосой, внешне выглядящей совершенно приветливо, но обладающей слишком острыми глазами нимфы, Лорелей отстала чуть позже, и порог святая святых нелюдимой леди Армеро Шилат переступила без своего сопровождения ровно в назначенное время, небрежно кивнув поднявшемуся навстречу секретарю.
Раньше они с фатой Армеро не разговаривали и даже, кажется, не встречались – так, чтоб появилась возможность взглянуть друг другу в глаза дольше, чем на секунду. На то не было особых причин – юристы и логисты с обеих сторон решали все необходимые вопросы без участия высшего руководства, и взаимоотношения двух промышленных гигантов никогда не выходили из стандартной колеи: договоры о поставках, накладные, установка и сервисное обслуживание, и достаточно малое, никогда не выходящее за границы допустимого количество рекламаций. Но изменения, произошедшие в «Дорате», подталкивали к следующим изменениям, а те тянули за собой другие – ещё и ещё; этот цикл прервать было довольно сложно, и даже если у фаты Амарго были планы на этот счёт, пока что она обязана делать то, что должна.
Было кое-что, о чём она могла говорить только лично.

Ещё одним негласным правилом вежливости для эльфов было не подавать для приветствия руку – когда, конечно, речь не идет о прицеле камер, прямом эфире и иллюзии демократии. Это был такой себе гарант добрых намерений и объявление нежелания причинять магический вред – глупость, конечно, войны уже давно не велись настолько грубыми методами, но традиция, как и многие другие, прижилась и укоренилась слишком давно. Шилат не имела желания её нарушать – мишура, собранная вокруг фаты Армеро, кого-нибудь другого, возможно, и заставила бы усомниться в том, что в этом новом веке нужно соблюдать старые традиции, но по её собственному мнению играла роль карнавальной полумаски: ничего не скрывает, просто сейчас так принято.
Может, потому, что фата Шилат хорошо знала, как выглядит девичья кожа.
В знак приветствия она опустила подбородок – значительно ниже, чем минутой ранее для секретаря – немного задержалась у входа.
В представлении, вероятно, не было нужды.
- К вам непросто попасть, фата Армеро, - негромко произнесла Шилат, - я пыталась тремя разными методами – инкогнито – но ничего не вышло. Досадно - ваш персонал практически неподкупен. Впрочем, я здесь не затем, чтоб выведать корпоративный секрет того, как вы этого добились… мне нужно разрешение главы дома на использование пилота. Настолько важную вещь, как чья-то жизнь, ведь не стоит поручать чужим рукам.
Фате даже не требовалось улыбаться, чтоб дать понять, что это очередная эльфья шутка.

Шилат ничего не ответила на тему очевидных способов, простых методов и того, что её от них отталкивало, решив отложить это на потом – вполне подойдет на роль десерта после кофе, предложение которого встретило рассеянный кивок.
- Не все из них заслуживают знакомства, - фата как-то неприятно дернула уголком рта, - но вы, разумеется, правы.
Все эти слова о здоровье и благополучии, размышляла она – мысли скользили где-то над терминатором яркого света, падающего на стол – вероятнее всего ничего не значат. Просто открытие торгов.
- Не буду юлить. Близится третий, финальный этап испытаний нашего дракона. Прототип уже прошел все проверки, соответствует всем необходимым стандартам, включая гигиенические и экологические требования, отлетал тридцать шесть часов без существенных замечаний, и теперь требует обкатки в условиях, приближенных к боевым: колокол, иммельман… словом, те фигуры высшего пилотажа, которые реально используют на фронте, с тем пилотом, который знает своё дело на практике, а не просиживает штаны в академии. Армейское командование порекомендовало мне… - Шилат моргнула, вспоминая имя, - капитана Азриэля Армеро.
Всё это было, разумеется, правдой – чистейшей, если не упоминать того факта, что обдумывание подходящих кандидатур заняло определенное время. Всех, кто так или иначе был связан с Инколоре, лорд Амарго отверг самолично, сторонники Болдуинов Дорате по вполне очевидным причинам тоже не подходили - оставались те единицы, которые каким-то чудом умудрились или насолить обеим сторонам (притом в равной степени), или сохранить и нейтралитет, и жизнь одновременно, и при этом принадлежали к тем фракциям, которые не побоялись бы выступить против Болдуинов. Стоит ли говорить, что список получился подозрительно коротким?
Шилат совершенно не была уверена в том, что леди Армеро согласится, но всё равно поставила этот вопрос на повестке дня первым по одной простой причине - он был единственным, который она бы хотела обсуждать в чьем-либо присутствии - в последнее время фате Амарго начало казаться, что враждебные глаза и уши окружают её везде.
Не сказать, чтоб совершенно беспочвенно.
- Точное время испытаний пока что предсказать невозможно – это зависит от того, что будет обнаружено и какие замечания возникнут – но пока что речь идет о паре месяцев. Максимум, квартал. Плюс немного работы с медиа – вы же понимаете, нам нужна маркетинговая кампания – и это включено в сроки. «Дората» и лично лорд Амарго сделали ставку на этого дракона, мы вкладываем в проект слишком много ресурсов, чтоб думать о провале – я думаю, это является достаточно убедительной гарантией безопасности. Разумеется, всё зависит от Богини, но мы со своей стороны обеспечиваем лучшую медицинскую поддержку – если вы пожелаете обсудить её условия или предоставить своих врачей, то это возможно – и дополнительные компенсации в случае травм или других исходов. Размеры основной оплаты можно обсудить сейчас в общих чертах – а детали оставим юристам. Что думаете?
Сквозь белую завесу электрического света фата Армеро казалась немного призрачной – только несколько резких тёмных штрихов на лице. Шилат сжала пальцы на фарфоре, наконец поднимая чашку.
- У вас красивая помада, - заметила она, резко меняя тему, - и стойкая. Подскажете название?

Шилат улыбнулась, опуская ресницы.
- Знаете, что в нём особенно ценно? Чистый вкус. Часто происходит так, что делаешь первый глоток и просто увязаешь в приторной сладости, радужной карамели, орехах и чём угодно ещё, и никак не можешь разобрать то, что же на самом деле налито в чашку. Пробуешь, пробуешь - но всё без толку. Прямо как во время деловых переговоров… Что до медиа – по рукам, хотя не думаю, что наши планы в чем-то будут порочить вашу фамилию - скорее, наоборот. Героизм, честь, отвага, и… все такие вещи.
Эльфа замолкла на пару секунд, поворачивая свою чашку на столе так, чтоб ручка располагалась строго параллельно краю стола.
- Я поняла вас, фата Армеро. Даю слово, что не позволю никаким корпорациям и никаким моим личным врагам нанести ему вред, и всю ситуацию буду контролировать лично. Потому что тоже не люблю, когда кто-то портит вещи, в которые я вкладываю много сил. Если понадобится, я приставлю охрану и помещу капитана под круглосуточный надзор. Учитывая все то, что о нем пишут в характеристиках, это будет не слишком просто, но я буду стараться в меру своих скромных сил. Если понадобится - запру и буду стоять под дверью с пистолетом. Это достаточное проявление заботы?
У Шилат было много планов относительно дракона – точнее, всех драконов, которые собиралась выпустить Дората – и они были гибкими и видоизменялись каждый день. Ещё больше у неё было неприятелей – тех, которые собирались влезть в её личные дела и дела Дораты, и наверняка действительно могли бы причинить вред пилоту, который будет олицетворять собой не только героизм, честь и отвагу, но ещё и успех Дораты, исключительно из чувства вредности.
И у Шилат было совсем мало союзников.
Да, пожалуй, так будет даже лучше. Сначала она, сделав неожиданный маневр, обманет всех, кто мог бы быть в курсе её планов, потом поймает тех, кто не в курсе, и убьёт их - их всех, а потом закончит то, что собиралась. Неважно, чьими руками.
Так она и поступит.
Фата Амарго снова улыбнулась. Очень искренне, отчего в тенях кабинета пробежала легкая рябь. Аккуратно сложила руки на краю стола, подавшись вперед, под лампу.
- Мы неожиданно приблизились ко второму вопросу, который я хотела бы с вами обсудить, фата Армеро. Он и является причиной того, что я совершала попытки встретиться с вами, не используя самые очевидные и простые способы. Я имею основания полагать, что наши корпоративные войны уже на той стадии, на которой могут нанести ущерб уже вашей репутации. И наносят. Это несколько выходит за рамки обычных рекламаций, и заслуживает того, чтоб это обсуждали именно мы с вами. Знаю, что сейчас снова прозвучу по-хамски, но раз уж мы с вами пьем кофе без сахара, то скажу прямо – у меня также есть основания полагать, что мои слова могут быть услышаны не теми ушами. Даже здесь. Так что я бы просила об услуге – продолжить эту часть разговора в любом месте, которое вы назовете безопасным, но в котором сейчас не ждут нашего появления. Все энергозатраты на сокращение пути туда и обратно я возьму на себя. Если откажете, я немного огорчусь, но пойму, хотя это действительно очень важно.

Фата Амарго качнула головой:
- Не в это время. Пусть будет кофе.
Разглядывание интерьеров она считала занятием практически бесцельным. Самой примечательной чертой этого было то, что фата Армеро – при всем том, что о ней говорили - вообще решила её сюда пригласить. Всё остальное в подобных местах обычно на девяносто процентов состояло из последних модных веяний и трудов дизайнера, и лишь на десять было отпечатком личного вкуса владельца; роскошь всегда оставалась роскошью, даже если не бросалась в глаза, а к дорогим – особенно тем, которые кажутся простыми – вещам эльфийские фаты были привычны с ранних лет, оставив право на оценивание мещанам.
Хотя у той из трёх, что была самой разговорчивой, была красивая грудь.
Растерев затягивающиеся порезы на пальцах – кровь растеклась вокруг ногтей, добавляя тёмному маникюру достойный этого дня колорит – Шилат уселась, решив, что мир обойдется без этой похвалы. Неясно, как фата Армеро относится к своим слугам – это её дом, её правила – и, в конце концов, они здесь не ради светских бесед.
- Для всего Вавилона стало сюрпризом то, что мы снова начали собирать драконов. Секретность была обеспечена от и до – и значительную часть лавров стоит пожинать именно Армеро, потому что ваши системы безопасности действительно являлись эталоном. И Дората ценит это. Однако…
Вот он, очередной момент, когда нужно обходиться без сахара.
- Однако на производстве случился ряд происшествий, которые мне сложно объяснить. Вообще говоря, события подобного плана – не редкость. Многие вещи можно списать на недосмотр или халатность персонала, часть становится понятной, если предположить, что у нас есть крот, ещё что-то отметается после просмотра движений денежных средств ребят из службы безопасности. Это обыденность - ни один механизм не идеален, когда речь заходит о факторе живых фейри. Нас пытались взламывать, устраивать диверсии, делали попытки унести рабочие базы, однажды даже почти успешно прокляли начальника службы снабжения, и это сорвало важный контракт.
Эльфа глубоко вздохнула, с силой сплетая пальцы.
- Но ещё никогда и никому не удавалось выкрасть собранную и практически готовую к установке огневую систему для дракона. Обойти силовые линии. Пронести мимо сигнализации. Обмануть трехэтапную аутентификацию, обвести вокруг пальца все охранные ворота и при этом не оставить ни малейшего следа. Наша служба безопасности утверждает, что всё выглядит так, будто пушки и вовсе не выносили за пределы цеха - и при этом не обнаружено ни малейшего признака использования любых известных заклинаний. Даже самые пустяковые – вы же понимаете, у нас даже курить запрещено. Так вот, я хочу знать, как это произошло. Как удалось обойти ваши системы. Кто и как это сделал. Каким образом можно этого избежать в будущем. И совершенно не хочу знать, что случится, если огневая система где-то всплывет - это, к счастью, не новые разработки, но по-прежнему смертельно опасная вещь, особенно если попадет не в те руки. Поэтому об этом говорим мы с вами - и здесь.

- Благодарю, - Шилат качнула туфелькой, чуть отводя ногу: принесшая кофе эльфа двигалась медленно, будто бы не сквозь воздух, а воду, и её движения выглядели слегка дискоординированными. У неё были удивительно тёмные для такой фарфоровой, полупрозрачной внешности глаза – резкие чёрные мазки на ровном белом полотне, точно под стиль окружающему интерьеру. Возможно, это было маской, но из вежливости фата не смотрела.
Вместо этого снова перевела взгляд на фату Армеро – наступила уже её очередь глядеть в упор, по-птичьи чуть склонив голову к плечу, неосознанно копируя привычки собеседницы.
- Точно. И мой ход мыслей был примерно таким же. Знаете, я довольно много – и долго – думала над этим делом, у нас и до того бывали необъяснимые пропажи, правда, в существенно меньших масштабах, и их, по размышлении, можно было объяснить теми факторами, которые вы только что перечислили. Неподкупных фейри не бывает, абсолютно надежных – тоже, везде были, есть и будут предатели, и поэтому мы уже какое-то время проводим внутреннее расследование и пристально следим за активациями любых ключей любого уровня. Я решила контролировать всё лично, не посвящая в вопрос целиком никого, а только выдавая задачи… разделяй и властвуй, так мне советовали мои друзья из разведки. Конечно, это отнимает уйму времени и ресурсов, но мы уже нашли пару паршивцев, и еще несколько на подозрении и потому находятся под пристальным наблюдением. Восстанавливая хронологию событий, происходивших в день – точнее, ночь – похищения, мы смогли сузить временные рамки и выяснить, кто использовал ключи тогда, когда, предположительно, огневая система была украдена. Я сохранила себе лог – он довольно короткий, всего одна запись. И знаете, чей это код?
Шилат поднялась, доставая из внутреннего кармана накинутого на плечи пиджака телефон, сделала два шага вперед, останавливаясь в дюйме от лица служанки, но та даже не вздрогнула. Прислонилась бедром к подлокотнику кресла, наклоняясь над плечом фаты Армеро, и щелкнула по экрану, расположив руку так, чтоб картинку видели они обе.
- Мой. Это мой код. Я действительно там побывала в это время – с очередной проверкой, но точно не уносила с собой две тысячи фунтов холодного железа под визг сирены. Так что да. Я хочу. Специалистов, безопасников, оккультистов, и вас в моём цеху. Потому что я в ярости.
Эльфа, разгибаясь, глубоко втянула воздух – он неуловимо пах осенним садом, будто на Авалоне действительно снова выращивали виноград – и взяла себя в руки.
- Я допускала возможность диверсии со стороны своей службы безопасности, поэтому приняла меры и через третьих лиц организовала дублирование истории использования печатей на независимый сервер. На случай, если у нас кто-либо чистит логи или видеозаписи. Ничего. Скажите, вы же сможете проверить, не стирал ли кто-либо записи… на вашей стороне? Не вмешивался ли в работу систем в этот день? Приватность приватностью, но ваше обеспечение наверняка собирает информацию для внутреннего пользования. Потому что другого объяснения я пока что не вижу. Может, у вас есть идеи, фата Варда?

Найти пристойный кофе даже в административной части сборочных комплексов было достаточно проблематично – иерархия работников завода в миниатюре повторяла иерархию мирового общества, и кофе, который потреблял начальник сборочного цеха, по качеству вполне соответствовал дермантину его кресла.
То есть был совершенно недостоин высокой эльфы.
У команды самой фатыАрмеро наверняка был свой - вместе с каким-нибудь высокотехнологичным полевым мини-лагерем и лабораторией. Фата Шилат предпочитала пить разнообразные культурные напитки за пределами пусть собственного, но завода, потому что даже в стерильно вылизанном кабинете директора неуловимо, тонко, но неотвратимо стойко пахло холодным железом и напалмом – запах той войны, которую спонсировали Амарго. В подобной обстановке хочется приложить к плечу приклад - а это не совсем нужное настроение, когда идет речь о деловых переговорах.
Но сегодня ради разнообразия было сделано исключение.
Поначалу фата, охваченная пламенным нетерпением, планировала вторгнуться сразу к самой леди Армеро, прикинувшись, к примеру, собственной секретаршей, выйти прямо из стены с подносом с двумя чашками, или, к примеру, бутылкой старого авалонского, и плевать что ещё утро; но потом, по зрелом размышлении, пришла к выводу, что это невежливо.
Тот прохладный, но полный определенного уважения нейтралитет, который шатко устоялся между ними, ей нравился.
Потому фата Амарго, как и подобает культурному и воспитанному насекомому, предварительно постучала в дверь, а потом дождалась отклика. И маски никакой набрасывать не стала – дурацкий маскарад, который не оценит ни одна из сторон, а посторонние любопытствующие пусть любопытствуют дальше без отрыва от личных дел: в конце концов, производство никто не останавливал.
- Доброе утро, фата Варда, - Шилат опустила две чашки на стол, - я подумала, что мне стоит как-то компенсировать причиненные неприятности. Сварен вручную, с солью, лимоном и каплей перца - для утра то, что нужно, особенно если ночь была сложной.
У неё самой – так точно; развлекаясь ничуть не хуже леди Армеро, леди Амарго, по остаточным ощущениям, до утра объезжала огненных лошадей, а если говорить приземленным языком – искала то, что могла, и так, как могла, привычными для себя методами.
То есть несла боль и насилие.
Следом на стол опустилась внушительная папка.
- …я подняла дела всех тех, кого мы раньше ловили, и собрала всё, что у нас когда-либо было. Данные с полиграфа, психографики ауры, протокол допросов… Всё продублировано в электронном виде, просто мне самой было удобно изучать бумаги.
Шилат скупо плеснула кофе под ноги и продолжила:
- Ночью тех, кого мы подозревали по косвенным уликам, выдернули из постелей и мы занятно поболтали, так что ещё тут есть несколько любопытных вариантов обойти систему. Возможно, вам будет интересно. Даже кажется, на корню поймали предстоящий заговор – кажется, наша новая игрушка заинтересовала мэтров, и они захотели заполучить запчасти в свои руки… Но по-прежнему нет никаких сведений об этом, интересующем нас инциденте. Вы что-нибудь выяснили?

Шилат согласно кивнула:
- Обязательно надо глянуть, - и добавила с оттенком угрозы: - звучит паршиво.
Всё услышанное заставляло задуматься. Фата нахохлилась и невольно бросила взгляд туда, где, невидимые обычному зрению, едва ощутимо искрили магией силовые линии. Она не так хорошо понимала детали, как те, кто положил свою жизнь на создание и изучение подобных вещей, но и картины в общих чертах хватало для того, чтобы понимать – дело дрянь. Какая-то новая методика обхода охраны, и сложно представить, кто и какими методами добивался подобных результатов, и сколько ещё подобных инцидентов могло бы произойти до того, как кто-то догадается и прикроет лазейку.
Дождь усиливался.
Он срывался будто бы приступами, то швыряя в лицо целую горсть мелкой ледяной мороси, то затихая и сменяясь пронизывающим до костей ветром. В такую погоду здорово сидеть в собственном хорошо отапливаемом кабинете с закрытыми окнами, вполуха слушая дробь капель по карнизу, пить горячий кофе или даже варварски переводить то самое старое авалонское на глинтвейн, и уж точно не торчать под неласковым небом. Те немногие, которым сейчас пришлось покинуть заводские стены, пытались как можно скорее снова вернуться под их защиту, и за непривычной компанией наблюдали разве что заводские маги-безопасники, с утра отстраненные от дел, дуреющие от незнания и потому сейчас запрятавшиеся под жестяную крышу курилки, с тревогой поглядывая на всё больше и больше мрачнеющие лица эльфийских фат. Тревога распространялась быстрее радиоактивного ветра, клубилась над головами грозовым облаком, угрожающе звенела в воздухе… как неразорвавшийся снаряд, думала Шилат. Или, скорее, как пока ещё не успевшие выстрелить драконьи оружейные системы.
- Я не совсем понимаю, - чуть растягивая слова, сказала она, - как это удалось провернуть? Со стороны выглядит так, будто эту технологию нужно брать и срочно патентовать, пока никто другой не успел. Да и наказание за нарушение авторских прав будет жестче, чем за промышленное воровство.
Дождь превращал глину в полные радужных бензиновых разводов мутные лужи; фата аккуратно обошла разлитый по бетонным плитам мазут, хотя все попытки не запачкать тонкий каблук потерпели крах ещё где-то во время зачатия идеи изучения силовых линий на практике. Хорошо, что свидетелей так немного – чем меньше фейри будет в курсе того, что произошло, тем лучше для ситуации. По заводу уже ползли слушки – как обычно, они проскальзывали в обход любых строгих запретов, расползались скользкими змеями по углам, шипели из темноты: не упустила ли ты чего, леди Амарго? Крепко ли сжимаешь пальцы в попытке учесть каждый вздох своего детища? Не ослабела ли твоя ладонь?
Шилат опустила вымокшие ресницы и ускорила шаг.
- Пока мы не приступили, расскажите мне больше, фата. Чего они добились? Насколько высока угроза? Эта… лазейка - куда она могла бы привести? Если через неё кто-то сократил путь, то это значит, что круг кандидатов в предатели сужается. Поверить не могу, что через такую крошечную лакуну смогли протащить целую боевую систему…
Процессия остановилась, подчиняясь едва заметному жесту ночного буки. Со стороны всё наверняка выглядело, как очередная часть лихорадочно жёсткой проверки, но неприятное предчувствие заставляло Шилат ежиться – будто бы чей-то взгляд царапал между лопатками. Возможно, автор и виновник событий сейчас глядит на них из одного из давно не мытых окон?
Или это просто всё усиливается холодный дождь подступающего ноября.
- Давайте начинать, фата Армеро.

Нет, почти ответила сиятельная фата Амарго, нет, склад освободили за пару дней до кражи, и загрузят ещё через несколько, это же производство, логистика, тут только так и бывает.
Не успела ответить.
Как и не успела удивиться тому, что, опередив её, сказала Варда.
Потому что потом пришёл белый свет.

Над заводом в хмуром ноябрьском небе поднималось новое яркое солнце, и в самое первое мгновение этого восхода было совершенно тихо и очень светло. Фата вздохнула, и не смогла выдохнуть – на её глазах происходил самый сакральный, самый величественный алхимический брак из всех возможных, торжество творения, умирания и преобразования. В это мгновение, в эту одну сотую долю секунды она вдруг ощутила и поняла, как именно расщепляются малейшие частички материи, как атомы превращаются в чистую энергию, как всё смешивается – волосы, плоть, ткань, металл и бензин, латунь, железо (откуда здесь всё это?!), чешуя прошлогодней краски на деревянной щепе, обрывки охранной магии – смешивается, чтоб создать что-то новое, чистое, чужое, совершенно иное. Таинство преображения так восхитило эльфу, что она перестала дышать.

Как выяснилось позже, удар падения попросту выбил из легких воздух.
Она практически прикоснулась к божеству, и касание это было болезненным. Потом, во вторую сотую секунды, пришёл звук, и боги безвозвратно пропали, вместе с восхищением, оставив только жар и огонь. Кожу, опалив и брови и ресницы, обожгло волной расплавленного воздуха, а уши заложило – в них поселился тревожный, навязчивый звон на высокой ноте; никак не уходящий белый свет оказался не только яркой вспышкой взрыва, не только ликом Богини, но ещё и упавшими прямо на лицо чьими-то белыми волосами, подсвеченными заревом разливающегося вокруг огня.
Кто-то орал, но она этого не слышала.
Весь дождь испарился.
Вода превратилась в пар, не достигнув бетона, а все грязные лужи мгновенно высохли; сверху было невыносимо жарко, снизу студёно, и отовсюду пахло войной - той самой, которой жили Амарго - железом, напалмом, порохом и кровью, почему-то сейчас не принося ни капли облегчения. Фата хотела подняться, но не было ни сил, ни воздуха, и что-то сильно давило на грудь – не запомнив толком ничего из того, что предшествовало первой секунде новой эры белого солнца, Шилат решила, что ей перебило ноги вынесенной взрывом стеной.
Нет. Нет, её кто-то оттолкнул.
Эльфа с трудом скосила глаза, пытаясь хоть что-то рассмотреть. Рядом что-то шевелилось – страшно, обрывистыми движениями, все медленней и медленней, окружающий мир был залит уже не белым светом, а янтарно-алыми искрами, смоляным чадом, дымом. В двух дюймах от виска, распоров старый потрескавшийся бетон, в землю забурился остывающий осколок холодного железа – на нём, оплавленном, плясали отблески пожара; чуть дальше лежала чья-то рука, а под ней медленно расползалось тёмное пятно.
Ещё через мгновение фата Шилат поняла, что это её собственная.
Пятно тоже, кажется, было её – такой бывает плата за мимолетную встречу с богом. А вот белые волосы точно ей не принадлежали - чуждый в этом залитом огнем мире запах сада, пробившийся тонким побегом, как виноградная лоза, сквозь раскаленные железные руины; Шилат порывисто вздохнула, вцепляясь рукой, и закрыла глаза.
Этот раунд остался не за ними, и выжить – было чудом. Не менее сакральным.

Сдохли.
Не все. Но кто не сдох – тот обязательно досдохнет, уж она-то постарается: именно такой была первая мысль Шилат после того, как она пришла в себя в искрящейся кварцем больничной палате, куда её, сокращая все возможные пути, доставили с завода практически мгновенно. Обморок оказался неглубоким, повреждения – незначительными, и, как ей сказал остроносый врач, если бы её не оттолкнули, могло бы быть куда хуже. Но всё равно, вставать не стоит хотя бы пару дней – если вы подниметесь, фата Амарго, со всей возможной почтительностью, но твёрдо сказал тот, упадёте обратно через час, и встать ещё раз будет намного сложнее.
Пока она держалась на ногах полтора.
Потолок ещё дрожал от пробегающих по нему чёрных волн, и неподвижно стоявшая под ним фата была очень бледной, практически снежно-синей – у её ног лежал связанный до состояния гусеницы пленник, и своим ударом она, кажется, таки перебила ему трахею, и теперь не могла отдышаться после нагрузки. Бедняга не был главным виновником событий – так, мелкая неприятность, просто он отчего-то стал последней каплей.
Пленника перед ней допрашивали дважды.
Если рассказывать по порядку, то после взрыва дела обстояли как-то так: пожар растекся во все стороны, и возгорания удалось локализовать совсем не сразу, так что количество материальных убытков всё ещё росло. Те, кто находился ближе всего к огневой установке, пострадали сильнее всего, но взрывной волной выдавило стекла в ближайшем цеху, а потом огонь добрался до склада ГСМ - к счастью, его удалось потушить, но точное количество жертв подсчитывали до сих пор. Ответственность за теракт пока ещё никто не взял, в новостях всё произошедшее спешно объявили «технологической аварией», а торопливо направленные по личной просьбе лорда Амарго лучшие псионики Гарды допрашивали всех без исключения работников, пытаясь нащупать хоть какие-то концы и понять, кто виноват. Но вот что они нащупали – в пристойном обществе произносить такие слова было не принято. Думали уж было взяться за допрос детей и полукровок, запертых в одной из казарм, но тут на сцену выскочил неизвестно как сбежавший из-под контроля полицейских маг-радиотехник и швырнул в офицеров гранату.
Как позже выяснилось, дымовую - но расспросы, по очевидным причинам, всё равно пришлось отложить.
Впоследствии он, глядя в стену стеклянными глазами, повторял, что сразу после взрыва ему явилась прекрасная юная фея и нежным голосом приказала остановить происходящий беспредел во имя природы, из которой они все вышли - что он и сделал в меру своей фантазии. Наличие у феи дымовых гранат его ничуть не удивляло, зато изрядно удивило разозленных полицейских, так что к фате диверсант попал с уже переломанными ребрами и отбитой почкой. Её люди усугубили происходящее, а она сама, поняв, что ничего не добьется, все-таки сорвалась. Присовокупив парня к и без того немалой череде самайнских жертв.
Праздничные костры тоже вышли что надо. Если так подумать.
Оставался ещё давно забытый, но сейчас сильно ей импонировавший обычай насаживать головы врагов на частокол вокруг собственного дома. Врагов бы ещё разыскать.

Из-под бинтов на руках тоскливо кровоточило. Фейри у ног затих, вокруг него растекалась лужа, на которую они все – Шилат, Лорелей, безопасник Асмин и непрерывно шмыгающая носом псионичка – глядели с одинаковой равнодушной усталостью.
- Ладно, - громко, потому что до сих пор после взрыва плохо слышала, произнесла фата, - так мы ничего не добьемся. Перерыв.
Равнодушно переступив тело, она вышла из складской подсобки, вдохнув густой, пропитанный гарью и металлом воздух. Лорелей, вынырнув из-за левой руки, прошелестела:
- Я прослежу, чтоб тело передали некромантам. Сюда направлена ещё одна группа экспертов, из Вавилона вылетел борт, через час будут на месте. Входы и выходы закрыты. Цапля и Явид работают с свидетелями. Что-нибудь ещё, фата? Может, послать цветы фате Армеро?
Шилат задумалась, замедлив шаг.
- Она в госпитале?
- Я выясню, - пообещала Лорелей.

Цветами тут было точно не обойтись. Ответственность за то, что случилось с командой Варды, отчасти лежала и на Шилат – нет, если так подумать, то взрыв бы произошел в любом случае, даже без провокаций с её стороны, но всё равно, фата Амарго чувствовала свою вину. Это на её заводе свили гнездо змеи, это она прошляпила, не заметив, и теперь её давний деловой партнер лишился одного из своих специалистов, который мог бы отрабатывать своё жалование годы и годы.
Интересно, задумывалось ли, что высокие гости выживут? Или взрыв просто… случился, в задуманный час, или же тогда, когда оболочку лакуны потревожили, и их присутствие вообще не было включено в планы никоим боком?
А может, это был обманный маневр, и на самом деле прямо сейчас на заводе происходит что-либо ещё?
Шилат сжала кулаки в бессильной злобе.

Цветами тут было не обойтись. Фата Амарго взялась за сочинение витиеватого письма, но бросила на третьей же строчке – поручить подобные переговоры кому-либо, кроме себя, она не желала, но сама не могла связать и два слова. В госпитале фаты Варды не было, на рабочем месте – тоже, оставалось только нанести личный визит вежливости туда, куда фата Армеро если ещё не прибыла, то обязательно прибудет, и принести собственные сожаления, также заверить, что произошедшее просто так прощено не будет, и, конечно, не забыть про благодарность – переводя вопрос в плоскость товарно-денежных отношений, Шилат считала, что очень сильно задолжала, и понятия не имела, сможет ли расплатиться.
Осложняло ситуацию то, что перевести вопрос в плоскость товарно-денежных отношений было не просто невозможно, но и не нужно. Она так чувствовала.

- Прошу прощения, - Шилат, переступив с ноги на ногу под яркими огнями электрического освещения, на первый взгляд выглядела почти свежо и опрятно, если вот не обращать внимания на бинты и залегшие под глазами тени, - нет, мне не назначено, но я бы хотела кое-что передать фате Армеро. Если её нет дома, то пусть передаст фата Блодвид, она меня тоже знает.
Её, конечно, тоже сразу же узнали, хоть не знали, и не заставили отирать порог слишком долго. Да и не бывает случайных прохожих на этих улицах, куда и путь-то знают не все, а кто знает – тот всё равно далеко не всегда может его проложить, но у высоких эльфов всегда есть свои преимущества.
В руках у Шилат была бутылка тёмного стекла, с которой не слишком усердно стряхнули толстый слой пыли, и она и сама толком не понимала, почему притащилась лично: сейчас, перед дверьми резиденции Армеро, это решение выглядело каким-то незрелым, будто она разучилась совершать любые действия, кроме спонтанных. Варда сейчас наверняка тоже не в лучшей форме, и может счесть визит ничем иным, как ущемлением достоинства – но эти мысли пришли сильно, сильно позже. Может, потому, что в предыдущий раз ей здесь показалось спокойно, и вырваться хотя бы на несколько минут из собственного гнезда, напоминавшего сейчас развороченный муравейник, представлялось глотком прохладного чистого воздуха.
Ничего, она просто передаст свой презент, передохнет пару минут и исчезнет тем же путем, которым пришла.

Мне очень жаль, что так случилось, и я обещаю, что просто так всё не оставлю. Мой секретарь предложил прислать вам цветы, но цветами тут точно не обойтись, и я задолжала как минимум ужин, хотя это точно не компенсирует того, что произошло. И я клянусь, что запомню, и…

- …будь?
- А? – Шилат подняла покрасневшие глаза, и поняла, что прослушала всё, о чем ее спросили. Видимо, снова последствия взрыва.
- Передать фате Армеро ещё что-нибудь? На словах? – видя, что эльфа не совсем в порядке, услужливо повторила прислуга. Телефон замер у той в руках – видимо, прежде чем доложить о визите, она пыталась во имя собственной жизни угодить гостье, как могла.
- Нет. Нет, не надо, - Шилат тряхнула головой, и та отозвалась изнутри колокольным звоном, - просто скажите, что это вино Авалона.

- Может быть, стоило, - ровным тоном отозвалась Шилат, сделала ещё один звонкий шаг по мрамору и остановилась, глядя совершенно прозрачным взглядом сквозь взбитый закатным светом воздух. В нём, поблескивая, плавали мелкие пылинки, и только спустя добрую минуту затянувшегося молчания она поняла, что это на самом деле мельчайшие искры пламени.
Очень красиво.
Из вежливости стоило бы не видеть, на что фата Варда была похожа, и уставшие глаза с облегчением могли подарить ей эту возможность, но после такого откровенного признания Шилат пришлось смотреть. Бом-м – это ещё один колокольный удар внутри черепа, и яркий огненный отсвет, мелькнувший на мгновение у самой кромки воды и отразившийся в слишком острой хрустальной грани, заставляет глаз сощуриться.
…Или это нервный тик?
- Вообще я принесла выпить. Блодвид забрала бутылку, надеюсь, она поместит её в лёд. Ещё я хотела что-то сказать, но теперь думаю, что эти слова нелепы… По правде, я просто хотела убедиться в том, что с вами всё в порядке, чтобы знать, что смогу когда-то отдать долг.
Ещё минуту назад у неё был наготове ещё десяток причин, почему визит все-таки состоялся сегодня – весь десяток не очень складный, но всё же - но все эти причины, как и слова сожаления, теперь намертво застряли в горле. Обычно такого не случалось – откровенное враньё, как и фигурное петляние между крупицами истины, чаще всего не нарушали её душевного спокойствия, но здесь что-то одно наложилось на что-то другое, чужое отвратительное самочувствие было на диво созвучно собственному, а общая для них обоих причина заставляла ощущать какое-то смутное, паршивое такое… единение? Да, пожалуй, это верное слово.
И плевать, что это не взаимно. Она уйдет, когда сможет - и когда захочет. Или когда её попросят уйти.
Но не раньше.
Эльфа выступила из своих туфель – собственные шаги не нравились и ей тоже – и, поколебавшись, бросила взгляд в сторону кресла. Общаться так, оттуда, будет не слишком удобно, но такое положение позволит разговору протекать в русле, пристойном для двух потрёпанных обстоятельствами, но всё же высокородных леди. Оптимальное решение, которое технический разум фаты Варды безошибочно выделил из череды ещё более неудобных.
Да, конечно. Самый лучший вариант.
Фата сделала ещё три мягких шага вперед – аккурат до края хрустальной чаши, напоминающей залитую закатным перламутром острую раковину какого-то хищного морского обитателя – и опустилась перед ней на прохладный мрамор, неловким жестом сбрасывая с плеча жакет. Логика подсказывала, что это не слишком хорошее решение, да и холодную воду она ненавидела, но…
- Поделитесь своей болью, моя фата, - тихо произнесла Шилат, расстегивая рубашку, - мы, Амарго, обычно знаем, что делать с огнем и смертью. Так будет правильно. Так, может быть, жертву заметят. И тогда вам станет легче. Тогда я смогу пригласить вас на ужин так, чтоб это не выглядело как жест жалости.
И, потянувшись вперед, обняла её, даже не вздрогнув.

- Это моя жертва, - пояснила Шилат, щурясь, - точнее, гейс.
Было больно, очень. Пожалуй, настолько, что такого опыта у неё ещё не было, но эльфа совершенно не боялась, хотя железной отнюдь не была. В отличие от, как оказалось, собеседницы – укол удивления, впрочем, был очень коротким, и, найдя вполне логичное объяснение, она сразу же выкинула размышления об открытии из своей головы. Какими бы ни были причины фаты Армеро молчать о своем происхождении и не претендовать на то, что…
А, к Рогатому господину всё это, пусть сама разбирается.
Завтра она проснется с чувством опаски перед тем, что узнала, но когда это завтра ещё наступит.
- И я всегда пила прямо из горлышка, - призналась Шилат, - но теперь оно ваше, сделайте так, как будет приятнее. По-моему, сейчас охладить не помешает.
Вода отчасти скрадывала ощущения, и потому было терпимо – она даже довольно мурлыкнула, неустрашимо прикасаясь пальцем к красивейшей их стихий, в которую превратилась железная кровь белой фаты, и негромко продолжила говорить, осторожно прижимая её, содрогающуюся, к собственной груди; было бесстрашно и очень… свежо.
- Я могу побыть вашим болеуловителем, но не полностью, иначе вы не почувствуете свою беду и сгорите. Просто согласитесь. Отзовите свое «нельзя». А мою боль, в свою очередь, сможет забрать кто-то ещё. Прикажите привести… да, штук шесть, наверное … мальчиков. И сойдет. Но это чуть позже, только после того, как мой гейс примут. Пока придется потерпеть. А потом я принесу что-нибудь из наших погребов… знаете, там кроме авалонского вина есть ещё множество полезных вещей, помогающих после дружбы с огнем - у нас это самая распространенная фамильная ошибка. Мне нравится огонь. Я умею с ним договариваться. Немного. Я его люблю, но он слишком красивый, чтоб отвечать кому-то взаимностью.
Извернувшись в прохладной воде так, чтоб буквально убаюкать Варду на руках, после короткой паузы фата положила ладонь ей на волосы, принявшись перебирать потемневшие от воды пряди.
- У нас в семье есть одно глупое предание, и я его расскажу, потому что если мы будем молчать, вы меня выгоните вон, а мне не хочется. Так вот, оно гласит, что давным-давно одна юная фата спустилась к лорду Амарго в самую глубь земли, где у него, рядом с жерлом магмы, была мастерская; она потребовала от него невыполнимого, лорд ответил, что не может выполнить эту просьбу, но отдал ей в руки то, что смог. То, что делал в тот момент. Это была прекрасная стеклянная раковина с тысячей острых отростков. Он забрал её боль, чтоб она не упала в обморок и не умерла от шока сразу же, и она могла только смотреть на то, как раскаленное, светящееся от жара стекло вплавляется в её руки. Фата попыталась отдать раковину обратно, но лорд не принял свой дар назад. И тогда она её просто разбила.
На ресницах выступили первые слезы, и тогда фата закрыла глаза. Каждый раз, когда она не могла ничего сделать, она пыталась совершить хоть что-то, потому что сидеть ровно и не шевелиться не умела.
- Предание глупое, потому что бессмысленное, я так и не поняла, какая мораль у этой притчи, и всё равно не смогу сделать так же, как тот лорд. Но ваша чаша так похожа на ту самую раковину.

- Ну и хорошо, - ответила Шилат показательно нейтральным тоном. Сдерживать собственные чувства и ощущения уже было сложно – она, задержав дыхание, с любопытством прислушивалась к нарастающей боли, отхватывающей кожу дюйм за дюймом. Почему-то до сих пор было терпимо – жар такой температуры не могла охладить даже ледяная вода, и видимо, дело было в том, что довольно быстро обожжённые участки попросту переставали что-либо чувствовать. Какого рода магически-медицинская реабилитация ей предстоит – фата даже пока не раздумывала, только сделала пометку как-нибудь сменить врача, а то нынешний, кажется, ошибся: вот, она ещё не свалилась с ног, и даже держится вполне пристойно - правда, в последние пять минут неотрывно слышит дыхание Богини над ухом.
Ну, это от непрекращающегося восторга, надо думать – когда ещё выдается настолько богатый на развлечения вечер?
- Если даже есть кто-то, у кого вы крадете эти мгновения, - прошелестела она, покатав языком надувшийся внутри щеки пузырь, - то он мне забыл об этом сообщить, потому сам виноват. А здесь… интересно.
Кончик языка тоже онемел – то ли на него тоже попало горячим, то ли нервная система просто перестала выдерживать нагрузку, - и Шилат уже совсем почти невнятно сказала:
- Может, даже обойдемся без мальчиков… Скажите Блодвид… или вот ты, ты похожа на Керидвен… Нет? Но всё равно принесите нам кофе, а то мне начинает так нравиться, что я задержусь подольше.
И потеряла сознание от болевого шока.
Ненадолго.

На что бы ни (или не) намекала Варда, и насколько бы Шилат не воспринимала её намёки со свойственной ей испорченностью – сегодняшний вечер явно не был подходящим для традиционных методов самоутешения, какими бы они ни были: ни утешительный секс, ни иссечение кожи ножом и рунами, ни праздничный запой не могли бы переплюнуть весь тот стыд, который происходил в стеклянной чаше. А так – обморок был неглубоким, потом её гейс всё-таки, видимо, приняли, так что до выхода из себя не дошло; потом притащили тех, кто должен был стать конечными звеньями этой огненной-золотой цепи, и стало совсем уж легче, почти терпимо.
На самом деле, с оттенком досады подумала фата Амарго, надо было начинать с тех самых шести мальчиков, несколько позже приняв часть нагрузки на себя; где-то в середину засунуть своё предложение насчёт ужина - ну, по аналогиями с всякими другими внезапными засовываниями всякого не к месту в самый разгар приятного процесса. Тогда всё бы прошло более гладко. Но что сделано, то уже не развершить обратно – Шилат любуется чёрно-графитовой корочкой, запекшейся на посеревшей собственной коже, потом без жалости сдирает и роняет на пол вместе с синими каплями.
На самом деле, с оттенком досады подумала фата Амарго во вторую очередь, нужно было начинать совсем с другого - кое-что из высокой магии её предков (ну и что, что это отключит сотовые телефоны внутри этого дома, все потерпят), потом ещё кое-что из низшей, потом ванна масла - такого, в котором калят нержавеющую сталь у неё на заводе. Можно обойтись малой кровью. Но же, захотелось повыпендриваться, увлеклась – и теперь терпи.
Зато какие огни сопровождают открытие врат Самайна! Как горит!
И каким восхитительно злым будет последующий Дикий Гон!
Фата Амарго обкатала ещё раз на языке знание о человеческой крови, текущей в жилах фаты Армеро, и подумала, что всё правильно решила днём ранее. И насчёт пилота, и всё остальное тоже. Ещё подумала, что такая кровь обязана отдавать железом, и, возможно, стоит всё-таки снизойти до намёков и пригласить фату не только на ужин, но и попросить переустановить систему.
А то любопытно, а сейчас пробовать как-то не с руки.
Это, конечно, было ребячеством – ребячеством, помогавшим удержаться на плаву.
- Ну как, стало легче? – уже слегка окрепшим, хотя по-прежнему почти бестелесным голосом, с трудом открыв пересохшие губы, спросила Шилат, - я давно так не веселилась. Если мне всё ещё следует умирать, обнимая ваши кости, прикажите принести газеты. Гальяганте в последнее время сдал, жуть как скучно. Давайте его свергнем?